Тяжелым бархатом спадает тишина,
Густыми складками лежит на пыльном кресле,
Боюсь, что главная колонна рухнет, если
Не будет памятью иной подкреплена.
Магических страниц седые письмена,
Они в безумии оваций не воскресли,
Знакомых крыльев дрожь, пленявшая (не здесь ли!),
В чулан весь этот хлам -- нам старина скучна.
Из подлинных глубин ликующего гула
Лавина поднялась и паперть захлестнула,
Где, ненавидимый, в огне фанфар возник
Не Рихард Вагнер, нет! титан земных преданий,
Священнодействуя над кипой древних книг,
Как над чернилами пророческих рыданий.